(18+) НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ «ЛЕВАДА-ЦЕНТР» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА «ЛЕВАДА-ЦЕНТР».
Петр Саруханов
Распространенное представление о том, что доверие — это непременно чувство близости, возникающее между людьми, что это эмоции, иррациональные по своей природе, имеет мало общего с его социологическим пониманием. Для социолога доверие — условие и предпосылка человеческой коммуникации, то есть самой возможности общения или взаимодействия людей, то, чего люди ожидают от других.
Оно не природно, ему (как и недоверию) научаются. «Доверие» — это наши ожидания, что действия других людей будут протекать в соответствии с порядком, основанным на взаимных моральных обязательствах, обычаях, интересах, общепринятых нормах поведения, представлениях, вменяемых всем членам сообщества, о том, как должны вести себя люди. В доверии нет ничего от слепого шага навстречу неизвестности.
Когда мы говорим, что «доверяем» врачу, учителю, профессору в университете, кассиру в магазине, информации о расписании рейсов в аэропорту или на железнодорожном вокзале, другу или коллеге по работе, жене/мужу, банкам, иностранной валюте, вообще — деньгам, науке, метеопрогнозам, политикам, газетам, интернету и т.п., мы редко сознаем, что в каждом подобном случае наше «доверие» будет опираться на разные смысловые основания.
Но все вместе это и создает то, что называется «обществом».
Ничего «психологически простого» и «очевидного» здесь нет. Супружеская верность (взаимное доверие супругов друг другу) принципиально отличается от веры врачу, к которому вы обратились, или фармацевту, которому вы предъявляете рецепт на выписанное вам лекарство, а доверие банку — от доверия школьника учителю или старшему брату.
Доверие, на чем бы оно ни основывалось, — это основа человеческой солидарности, соответственно, основа общества. Отношения доверия характеризуют меру его цивилизованности и благополучия.
Поэтому показатели «доверия» (как межличностного, так и доверия к различным институтам) служат важнейшей характеристикой самочувствия людей в разных странах, индикатором, используемым в международных сравнительных исследованиях. Для социологии эта проблематика представляет особую важность. Проводятся регулярные международные исследования, позволяющие фиксировать не только различия качества «доверия» в разных странах, но и изменения уровня доверия и факторы, влияющие на его динамику.
Самый высокий уровень доверия мы наблюдаем в развитых западных странах, имеющих источником своих ценностей протестантскую культуру самоконтроля, индивидуализма, ответственности и участия в общественных делах. Лидерами здесь будут
- Норвегия,
- Швеция,
- Дания,
- Финляндия,
- Швейцария,
- Австралия,
- Новая Зеландия.
При средних показателях в 42–45% (доли положительных ответов на вопрос «Можно ли доверять людям?», задававшийся в исследованиях, в которых регулярно участвуют от 27 до 45 стран) уровень доверия в Скандинавских странах составлял от 60 до 81%. Именно там давно сложилась сеть организаций гражданского общества и высокий уровень муниципального самоуправления, именно там государственный аппарат находится под постоянным контролем СМИ, общественного мнения и парламента. Основа такой организации общества — общественный идеализм, солидарность, личное участие и устойчивый консенсус относительно целей и средств социальной политики государства. Это накопленное институционализированное доверие является важнейшим показателем социального капитала данного общества,
его способности к самоорганизации, то есть функционированию без использования инструментов государственно-полицейского принуждения для достижения коллективных целей.
Напротив, страны с коротким радиусом социального доверия (то есть с низкими показателями социального капитала) отличаются высоким уровнем внутреннего насилия. Преимущественно это страны, находящиеся в процессе незавершенной модернизации, с сочетанием современных, но слабых формальных институтов и сильных традиционных или консервативных форм организации жизни. Как правило, такие общества характеризуются наличием авторитарных режимов или эти страны имеют в недавнем прошлом опыт существования при тоталитарных режимах, гражданских войнах, хронических межэтнических, межконфессиональных и других социальных конфликтах.
Другими словами, это страны с высоким уровнем внутренней социальной дезорганизации.
- Россия с ее средними показателями доверия в 31% (за 1989–2023 гг.)
находится в нижней части этого списка, среди таких стран, как
- Чили,
- Уругвай,
- Доминиканская республика,
- Хорватия,
- Филиппины и т.п.
После распада СССР и периода социальной нестабильности, реформ, утраты прежнего положения значительной частью населения недоверие и взаимное отчуждение между людьми, подозрительность стали преобладающими установками, что свидетельствует о сильнейших внутренних напряжениях в российском социуме.
И такая картина не менялась на протяжении 20 лет путинского правления. Но в последние пять лет (пенсионная реформа, ковид, военный конфликт с Украиной) показатель доверия еще больше снизился:
в 2018–2020 гг. до 18–19%. С концом эпидемии доверие поднялось, но в 2022 году опять упало до 14% (см. график 1 и таблицу 1). В 2019 году Россия занимала по показателю доверия последнюю строчку в списке из 27 стран, среди которых проводилось исследование.
График 1. Источник: «Левада-центр», в % к числу опрошенных
Исследования «Левада-центра» показывают двойственный характер «социального доверия» в российском обществе. Повседневное практическое недоверие, высказываемое по отношению к окружающим (малознакомым) людям, компенсируется высоким декларативным доверием к трем–пяти особо значимым символическим институтам: а) к главе государства; б) к армии; в) к политической полиции, «спецслужбам»; г) к церкви и д) к благотворительным организациям. Самые высокие значения «доверия» относятся к персонификации власти — тому, кто считается хозяином страны, кого пропаганда наделяет чертами «лидера» страны. В первых замерах это был Михаил Горбачев, после ГКЧП его сменил Борис Ельцин, теперь — Владимир Путин.
Таблица 1. Август 2022. Опрошены 1612 человек
Другие социальные институты: СМИ, правительство, политическая полиция и спецслужбы, региональная и местная администрация, Госдума, система правосудия, силовые структуры (полиция, прокуратура), бизнес, финансовые организации, местные власти, политические партии и профсоюзы и т.п., — находятся в серой зоне полудоверия или полного недоверия населения. Чем ближе они к повседневной жизни обычных людей, тем ниже уровень доверия к ним.
Наибольшим недоверием со стороны граждан отличаются полиция, суд, крупный бизнес, местные власти, профсоюзы и партии, именно в таком порядке.
По отношению к этим институтам, определяющим общественную и повседневную жизнь россиян, проявляются устойчивые негативные установки — подозрительность и отчуждение, смесь страха и отвращения (особенно — к полиции, суду, но также и к депутатскому корпусу или чиновникам), нежелание иметь с ними дело, кроме как в случаях крайней нужды или чрезвычайных обстоятельств.
В крупных городах уровень межличностного доверия несколько выше, чем в средних и малых, отмеченных признаками социальной депрессии. Российские мегаполисы ближе к развитым странам, а средние города и малые тяготеют к странам третьего мира.
Самое низкое доверие фиксируется в средних городах «индустриальной России» (советского варианта модернизации), настроенной весьма консервативно, ориентирующейся на советскую модель планово-распределительной государственной экономики и соответствующие этим образцам отношения власти и граждан, граждан между собой.