С начала нынешнего года Лаборатория будущего «Новой газеты» проводит регулярные фокус-группы с россиянами в надежде узнать, есть ли у них представление о том, какое будущее предстоит им самим и нам всем как стране.

Довольно быстро выяснилось, что, по их представлениям, у России, как и у любой другой страны, нет и не может быть некоего единого «образа будущего». Этих образов — много, и, более того, они постоянно меняются и трансформируются под воздействием происходящего здесь и сейчас. Наиболее часто во время бесед проявляются «лоялистский» вариант будущего, «нейтральный» и условно «прогрессистский». Все они настолько отличаются друг от друга, как будто люди, которые о них говорят, живут в совершенно разных странах.

Так, «лоялисты» считают, что в перспективе 10–15 лет Россия станет мегадержавой, фактически единым полюсом мирового влияния, взяв верх и над странами Запада, и над Китаем и иными странами БРИКС+. Что в стране разовьются инновационная индустрия, основанная на военно-промышленном потенциале, и суверенное сельское хозяйство, что люди будут жить богато и патриотически консолидированно, а государство будет мощным как никогда и управляться прямым преемником нынешнего президента.

Сторонники «нейтрального» сценария полагают, что Россия перенесется из турбулентного настоящего в спокойное, устойчивое будущее — неким чудом, природы и источника которого они не знают, но на которое очень надеются. И видят страну и себя в условном две тысячи сороковом году, как будто снова в России нулевых. Где все было предсказуемо и понятно, где экономика снова пополняется притоком средств от добывающих отраслей, где с остальными странами мира понятные и предсказуемые отношения, в основном основанные на взаимовыгодной торговле, где внутри страны все устроено, пусть и не слишком демократично, но тоже понятно и в целом удобоваримо: выборы проходят, кто-то с кем-то состязается, власть привычно у того, у кого надо, никаких излишних эксцессов. Но путешествовать за границу можно, в магазинах все есть, свежие иностранные фильмы в кинотеатрах показывают регулярно и можно провести еще одну Олимпиаду на радость всем.

Те, кто склоняется к так называемому условному «прогрессистскому» варианту, ожидают, что Россию в ближайшие два-три года после долгожданного окончания СВО ждут большие потрясения как политического, так и экономического плана, но после которых страна начнет постепенно восстанавливаться и в сфере догоняющего развития промышленности, и в институциональном плане, постепенно возвращаясь на рельсы демократии и верховенства права, где все будет не просто и не быстро, но во благо прав и свобод людей.

Насколько различны эти варианты образов будущего, живущие сегодня в воображении наших сограждан, настолько их объединяют два фактора: очень высокая тревожность и неопределенность относительно своего личного настоящего и очень серьезные затруднения с тем, чтобы попытаться говорить о своих персональных горизонтах планирования и ожиданиях от своей жизни. Единственными, кому это отчасти удается, оказались молодые люди, относящиеся в основном к студенчеству. Мы обратили внимание, что, с одной стороны, хотя нашим молодым собеседникам тоже присуща тревожность и определенные страхи перед настоящим и грядущим, именно среди них действительно есть активное желание свободно порассуждать о том, как они будут жить через какое-то время. А с другой, что они это делают более конкретно, более предметно, раскованно и творчески, особенно если им дать возможность самим выстроить процесс обсуждения.

Чтобы подтвердить наличие или отсутствие этой особенности в отношении прогнозирования будущего молодыми россиянами, в один из весенних вечеров этого года мы провели у группы студентов старших курсов ведущих московских вузов социально-экономической направленности игру под названием «Мы через…». Студенты разделились на группы, подробно все обсудили и представили для обсуждения описание того, как будут выглядеть их жизнь, Россия, да и мир в целом через пять, десять и пятнадцать лет. У них получилось три любопытных сценария.

Мы через пять лет

Группа сошлась на том, что из-за неопределенности в экономической и социальной сфере создание семьи будет откладываться на более поздний период. Себя они по преимуществу видят живущими в России, да и в целом они считают, что большинство людей останется жить на родине, а уедет лишь 10–20% людей. И обосновывают они это тем, что, да, за границей можно добиться успеха, но на это потребуется больше времени и усилий. Плюс важными факторами того, чтобы остаться, для них являются финансовая невозможность уехать, жизненные трудности, препятствующие переезду, неуверенность в будущем, любовь к своей стране или городу. Для развития карьеры внутри страны они по-прежнему считают самым важным наличие социальных связей, знание отечественной среды, понимание и предсказуемость путей развития и общую экономическую ситуацию.

Изменение последней естественным образом молодым людям кажется самым решающим фактором для принятия тех или иных карьерных и личных решений, поэтому они склонны более внимательно за ней следить. Интересно, что почти все они отметили, что большинство приехавших из других мест останутся в Москве, возвращение на родину (из столицы или из другой страны) воспринимается ими как провал, неудача.

Радикальное изменение политического курса кажется им возможным только при условии непредвиденных обстоятельств, например, добровольной отставки главы государства. По их мнению, через пять лет активная фаза военных действий закончится, а возможно, полностью закончится и весь конфликт. С высокой долей вероятности, по их мнению, Россия расширится территориально, но изоляция от «недружественных стран» и острая напряженность во взаимоотношениях с ними сохранится. При этом Россия может оказаться под сильным влиянием Китая, и это будет сказываться во всех сферах жизни. Интересно, что группа обратила отдельное внимание на экологию и предположила, что, поскольку существует корреляция между демократизацией общества и экологической ситуацией в стране, поскольку Россия, скорее всего, будет двигаться в сторону большей авторитарности, позитивных изменений в сфере экологии ожидать не приходится.

Суммируя, группа пришла к выводу, что на горизонте пяти лет в целом для страны мало что изменится, за исключением возможного (а скорее всего, остро желаемого) окончания военных действий. Уровень политических и личных свобод граждан останется на все том же низком уровне, но сами они постараются максимально комфортно устроиться в жизни, и у них есть представления о том, как это сделать максимально эффективным в предложенных обстоятельствах образом, и навыки для того, чтобы реализовать это на практике.

Мы через десять лет

Вторая группа оказалась в своем сценарном планировании будущего наиболее лапидарна. Возможно, планировать свою жизнь на относительно короткий или значительно более длительный период многим проще, а вот горизонт в десять лет оказался сложно поддающимся описанию и весьма неопределенным. На чем все точно сошлись, так это на том, что, как и первая группа, они будут более осознанно относиться к созданию семьи, скорее всего, позже обычного вступая в брак и рожая детей. Важным в будущем будет поддержание отношений и общения с близкими друзьями, которых, однако, будет не очень много. Возможно, отчасти потому, что, хотя большинство все же останется в России, многие и многие уедут за рубеж либо в силу неких общих личных амбиций, либо для более свободной самореализации. Работать через десять лет большинство планирует в гибридном режиме, который в целом станет более распространен и популярен. В карьерном плане все нацелены на серьезный рост и более высокое благосостояние по сравнению с остальным населением, способствовать этому будет полученное образование.

Политический режим не претерпит каких-либо резких и глобальных изменений. Россия сблизится с Северной Кореей и другими «дружественными» странами — Китаем и Ираном. На территории России войны не будет, но страна будет принимать прямое или косвенное участие в других военных конфликтах. Отдельно было отмечено, что меры социальной политики будут направлены на стимулирование рождаемости путем все более активной материальной поддержки семей, благодаря чему будет столь же активно расти рождаемость в неблагополучных семьях. В целом Россию будет окружать мир, в котором станет больше экологических катастроф и локальных военных конфликтов. Страны будут ужесточать политику, в том числе миграционную, будут создаваться барьеры для добровольной и вынужденной мобильности, при этом вынужденная миграция будет только увеличиваться из-за роста числа беженцев вследствие тех же войн и катастроф.

Группа совокупно представила образ своего будущего через десять лет, в котором в личном плане они живут и работают, изрядно окуклившись в личном, в карьере и близких, ничего хорошего не ожидая во внешнем мире как внутри страны, так и за ее пределами: все весьма тревожно, все весьма туманно и расплывчато, и всякое неприятное прилетает со всех сторон. Поэтому надо рассчитывать только на себя.

Мы через пятнадцать лет

Третья группа заглядывала в весьма отдаленное будущее, в условный две тысячи сороковой год, и сошлась во мнении, что в большинстве своем они остались в России и строят свою жизнь здесь. Они представляют себя высшим средним классом, занимающим высокие карьерные позиции, с возможностью гибкой смены профессиональных ролей. В работе им важно не только и не столько достижение материальных целей — таких, как движение по карьерной лестнице или повышение зарплаты, — а самореализация, развитие, творчество. У всех у них есть собственные квартиры или иное собственное жилье и как минимум одна машина на семью. Молодые люди полагают, что их достижения через пятнадцать лет будут обусловлены образованием и всеми навыками, которые они получили: гибкость, критическое мышление, нетворкинг. С точки зрения личной жизни наконец через столь длительный период, то есть к своим тридцати пяти или около того, они все же будут готовы завести семью, причем как в формате традиционного брака с детьми и без них или в формате нетрадиционных отношений, что бы это ни значило (а мы не стали углубляться в эту тему).

Что касается России, то они не ожидают и через пятнадцать лет коренных изменений в политической обстановке. Но надеются на некоторую либерализацию общественной жизни, а также ожидают смены геронтократической элиты по естественным причинам. При этом им представляется, что Россия в течение этого периода совершенствуется в технологическом плане: все больше становится доля IT в бизнесе и все шире развивается цифровизация. Вместе с тем

Демографическая ситуация ухудшится из-за старения населения, будет снижаться рождаемость и повышаться возраст, в котором женщины рожают первого ребенка. Также уменьшится мужское население. Ожидается уменьшение числа стран — союзников России из-за того, что страны СНГ продолжат от нее обособляться. Вероятно, с Россией останется только Беларусь и такие страны, которые извлекают выгоду из экономического сотрудничества с ней, как, например, Китай и Турция. Взаимодействие России со странами Африки и Латинской Америки останется все таким же не очень определенным и интенсивным. Глобально в мире через 15 лет ничего не изменится. Будут продолжаться войны, локальные конфликты будут смещаться географически, но не исчезнут. Разделение на развитые и отстающие страны будет только усугубляться. Будет все более бурно двигаться вперед технологический прогресс, но в основном именно в традиционно развитых странах. Все более остро будут вставать экологические вопросы, особенно в части изменения климата, в связи с этим будут происходить миграционные и демографические видоизменения внутри континентов. Но молодые люди хотели бы, чтобы в России экологические вопросы стояли среди приоритетов политической повестки дня.

Таким образом, в далеком две тысячи сороковом году мир будет не сильно привлекательным местом для жизни, он будет оставаться во все более напряженном и нестабильном состоянии. В мире будет нарастать разобщенность по группам интересов. Россия же не сильно изменится или будет менять свою позицию разве что только в результате естественных причин и столь же естественной смены поколений. Но в какую сторону — не очень ясно. В личном плане все заточены на успех, при этом осознавая, что вокруг, как в России, так и в мире в целом, будет оставаться изрядное количество совершенно неуспешных людей.

Если обобщить представления о будущем всех трех групп, то складывается картина общей тревожности, где молодые люди если и оптимистичны, то только относительно того, что они могут хоть как-то контролировать свою собственную профессиональную и личную жизнь. Россия же в их представлении остается непоколебимой скалой все тех же политических установок и все той же системы управления. То есть участники нашей попытки прогнозирования весьма пессимистичны относительно того, что находится не под их контролем, и даже не пытаются прогнозировать, что могло бы поменять существующее положение дел. В целом

Но наша молодежь, которая через годы уверенно планирует стать успешным средним классом, считает, что именно они как социальная группа будут жить в целом хорошо. Как им это удастся при таких внешних вводных, не очень понятно. Но насколько они не уверены в окружающем их мире, настолько они уверены в себе. И, возможно, в этом есть проблеск хоть какой-то хорошей новости.