Нескончаемые войны то подтверждают, то опровергают ходячее выражение, что «война — не женское дело». Конечно, женщин мало среди воинов, но всех воинов родили женщины. И провожать их и оплакивать не вернувшихся первыми будут женщины.

С мобилизацией, как выражаются, СВО пришла в каждую семью. Посмотрим, каковы взгляды женщин на проблемы, появившиеся в связи с военной операцией, которая оказалась весьма длительной и широкой.

Вот сведения, полученные совсем недавно — в ходе опроса, проведенного «Левада-центром» в конце октября.

Чтобы правильно оценивать значимость результатов этого опроса, напомним, что вообще среди взрослого населения РФ женщины составляют большинство. Их слегка больше половины, если считать в целом. В младших возрастных группах женщин поровну с мужчинами. (Иногда даже чуть меньше, но это нюансы, ибо это весьма малочисленные группы.) А в составе населения старше 40 лет женщины уже преобладают. И чем старше возрастная группа, тем это преобладание выражено сильнее. Среди самых пожилых оно стремится к двукратному, трехкратному. Известно при этом, что старшие группы гораздо многочисленнее молодых — такова нынешняя демографическая ситуация.

Образующаяся таким образом количественная весомость категории пожилых женщин при малочисленности молодых (обоего пола) сочетается сегодня с тем, что управляющее страной руководство состоит из пожилых мужчин.

Малочисленная молодежь, которая наименее поддается контролю — а из нее надо набирать войско, — составляет предмет особой озабоченности пожилого руководства. В своей отеческой озабоченности у кого оно ищет социальную поддержку? — у материнско-бабушкинского контингента. Этос пожилых женщин они делают образцовым, а то и нормативным для всего общества.

Потому они, безусловно, лояльны и преданны государству и тому, кто его символизирует в их глазах, — президенту. Они невеселы, потому что все реформы в стране, как они считают, делали им только хуже. Их старость, нелегка и все хорошее — в далеком советском прошлом. Их удел — терпеть. Вот этот комплекс: «преданность плюс уныние плюс готовность терпеть» и распространен на весь социум в качестве, так сказать, нормативного/модального гражданского состояния. (Твое личное самочувствие — твое дело, ты можешь как частное лицо быть бодрым и веселым и до верхов тебе дела нет, но как человек государства ты должен быть вот таким.)

Опросы показывают эту картину.

Она ведь формируется из ответов частных лиц, которых поодиночке расспрашивают наши интервьюеры. В ходе интервью человек принимает то роль частного лица, то роль подданного или роль гражданина, как он ее понимает.

Вот начинается интервью. Чуть ли не самый первый вопрос — про ваше настроение в последние дни. Ответ «испытываю напряжение, раздражение» женщины всех возрастов дают чаще своих ровесников-мужчин. И наиболее часто — в старших возрастах. После 50 лет на такое состояние жалуются не менее четверти женщин, а еще каждая двадцатая из категории 50+ признается, что испытывает «страх, тоску». Среди более пожилых эти признания еще чаще. Это ответы частных лиц.

Но сразу после этого им задается вопрос: «Вы в целом одобряете или не одобряете деятельность Владимира Путина на посту президента России?» Вопрос взывает к тому, чтобы отвечать «на государственном уровне». Шутка ли, речь о том, кто управляет всей Россией! В среднем по всему массиву опрошенных ответ «одобряю» дали 84% (примерно столько — почти все 32 месяца СВО). Но среди женщин в возрасте 65+ — а это самая многочисленная группа в половозрастном раскладе — результат достигает 89%. Среди них больше всего страхов и тоски, и они — в т.ч. поэтому — стремятся даже интервьюерам показать, что хотели бы покрепче сплотиться вокруг главного символического центра.

В ходе интервью задается несколько вопросов об армии. Спрашивают: «В какой мере, на ваш взгляд, заслуживает доверия армия?» Ответ «вполне заслуживает» в целом дали 69%. Среди мужчин результат был 72%, в целом среди женщин — 67%, а среди женщин среднего возраста всего 55%. Значит, армия — это все-таки «мужское», а не «женское»?

Может быть и да, но в упомянутой многочисленной категории женщин 65+ так ответили 80%.

Создается впечатление, что в одних случаях ответы обуславливает пол, в других возраст. Формально это так. Но, по сути, мы имеем дело с вариацией статусно-ролевых комплексов, где гендер одна из составных частей.

Пенсионный возраст, особенно возраст, когда пенсионер уже не работает, когда такой человек скорее всего одинок, обуславливает его невысокий статус. А если человек этот женского пола, то роль старушки снижает статус еще более. Приход к ней интервьюера, возможность высказаться по «государственному» вопросу подталкивает к тому, чтоб сказать «одобряю» про деятельность президента и «вполне заслуживает» про армию. (Заметим попутно, что здесь дело не в стремлении дать социально одобряемый или социально желательный ответ. Они дают тот, который желателен им самим.)

Иначе ведут себя женщины, которым около 40 лет. В этой возрастной группе много образованных, профессионально подготовленных женщин, занимающих посты специалистов. Они не командуют людьми, но управляют процессами. Это делает их более ответственными вообще. Но в частности — у них взрослые дети. Уже взрослые, но еще дети, т.е. они как матери еще несут за них ответственность. И уже настолько взрослые, что скоро их может потребовать государство и отправить на фронт.

У этих женщин их материнская роль создает повод вдвое-втрое чаще своих ровесников мужчин испытывать беспокойство при разговоре об армии. (И кстати, реже, чем таковые, заявлять об одобрении деятельности президента.) Военные действия и армия — то, что их заботит в высшей степени. В этом смысле — это их, женское, дело.

В дальнейшем интервьюеры задают вопрос насчет одобрения действий российских вооруженных сил в Украине. В целом среди опрошенных выразили одобрение 76% (примерно так отвечают уже много месяцев подряд). Эта средняя сложена из повышенной доли ответов мужчин (82%) и пониженной доли ответов женщин (71%). Кажется, нет, все-таки *** — дело мужское, не женское. В большинстве возрастных групп присутствует такая гендерная асимметрия и это объяснение, казалось бы, годится. Но этой расхожей мудростью нельзя обойтись, обсуждая ответы самых молодых. В этой группе (самой малочисленной) и молодые мужчины, которым, вероятнее всего, придут повестки, и молодые женщины, которым этих мужчин провожать, демонстрируют резко сниженный уровень одобрения действиям в Украине (65% и 60% соответственно). Женщины настроены еще более критично, чем мужчины, но важно, что отрыв результатов и тех, и других от среднего (17 процентных пунктов у мужчин и 11 у женщин) значительнее, чем различие между их позициями (5 п.п.). Значит, *** — проблема для молодого поколения. Правильно будет сказать — для будущего России.

Мужчины, чем они старше и чем меньше вероятность самим оказаться в рядах российской армии, тем они активнее (среди самых старших 9 из каждых 10) выражают одобрение деятельности российской армии. Их энтузиазм захватывает и большую часть их ровесниц (78% среди женщин 65+). Но в целом, повторим,

(Эта разница прослеживается в ответах на другие вопросы по проблемам СВО. Так, успешной считают эту операцию 62% мужчин и 58% женщин.)

В политических кругах, а также в массмедиа обсуждается — теперь все чаще — возможность прекращения военных действий в Украине. «Левада-центр»* не раз задавал россиянам вопросы на эту тему. Поэтому для нас не было неожиданностью, что и теперь, в октябре 2024 года, выбирая из альтернативы «продолжать военные действия» или «начать мирные переговоры», 45% мужчин и 62% женщин выбрали второй вариант.

За этими ответами, казалось бы, можно увидеть обсуждаемую многими «усталость от ***». Кажется естественным, что это состояние более выражено у женщин — у них слабее нервы, считается в народе.

Как мы полагаем, «усталостью» надо считать распространение мнений, что ее надо прекратить во что бы то ни стало, что цель ее прекратить стала важнее тех целей, ради которых все начиналось. Такова ли ситуация с нынешними общественными настроениями, позволяет выяснить небольшой эксперимент, поставленный в ходе октябрьского опроса. Были заданы один за другим два вопроса.

Вот первый вопрос:

• «Если бы на этой неделе президент Путин решил прекратить военный конфликт с Украиной, вы бы поддержали или не поддержали это решение?»

Ответ «поддержали бы» дали 66% мужчин и 78% женщин (не поддержали бы, соответственно, 27% и 13%). Добавим, что среди самых молодых женщин поддержка достигала бы 90%. Можно, казалось бы, заключить, что абсолютное большинство российских жителей, и в первую очередь женщин, готовы к немедленному прекращению СВО.

Однако после этого вопроса задавался еще один, и ответы на него показывают, что картина общественных настроений по поводу возможного прекращения СВО не так проста. Второй вопрос напоминал первый, но содержал важное дополнение:

• «Если бы на этой неделе президент Путин решил прекратить военный конфликт с Украиной и вернуть присоединенные территории Украине, вы бы поддержали или не поддержали это решение?»

Композиция ответов мужчин оказалась просто перевернутой: теперь это решение поддержали бы 22%, а не поддержали бы 66%. Среди женщин поддержали бы несколько больше — 35%, но не поддержало бы все равно большинство в 54%.

Идею мира ценой возвращения территорий активнее всего принимают самые молодые женщины, но и среди них она не собирает абсолютного большинства (47%). Минимум поддержки — среди женщин в возрасте 65+ (23%).

Эта пара вопросов уже задавалась несколько месяцев назад, нынешний результат был аналогичен полученному тогда. Мы можем говорить об устойчивой структуре мнений на этот счет. К тому же ответы на еще один, «контрольный» вопрос подтверждают неслучайность изложенных выше результатов. Россиян спросили: «Считаете ли вы, что ради окончания военной операции и подписания мирного соглашения между Россией и Украиной России следует пойти на определенные уступки Украине?» Решительное «нет» прозвучало в ответах 77% мужчин и 65% женщин. (Диапазон: 59% самых молодых, 71% самых старших респонденток.)

Мы привели эти результаты не для обсуждения перспектив «мира за территории». Во-первых, президент Путин для того и организовал в октябре 2022 года срочное внесение в Конституцию этих четырех областей как субъектов РФ, чтобы сделать их возврат невозможным. Во-вторых, предмет этой статьи — состояние общественного мнения, а не политологические проблемы. Изучать же общественное мнение можно вне зависимости от реалистичности или нереалистичности обсуждаемых людьми перспектив.

Итак, мы видим, что

Хотя ходят разговоры об интересе России к редким металлам и другим ресурсам в недрах этих провинций, к каким-то промышленным предприятиям и т.п., для широкой публики дело не в материальной стороне. Российское общество, показывает нам эксперимент с этими вопросами, движимо здесь другим — тем, что Ленин называл «национальной гордостью великороссов». Уровень солидарности, продемонстрированный статистикой этих ответов, как видим, весьма высок. Видно, что «отдавать нельзя» — это норма национальной культуры, это утверждение, имеющее статус само собой разумеющегося. Та пятая-шестая часть, кто готов «отдать», — маргиналы. Но только про этих людей, показал нам эксперимент, можно сказать, что они испытывают «усталость от ***».

Но они в меньшинстве.

А чего хотело бы большинство? Они за мир, но их мирный план таков: чтобы и СВО прекратилась, и чтобы они могли чувствовать себя победителями. А поскольку женщинам у нас полагается быть более миролюбивыми, чем мужчинам, то они выступают за это активнее мужчин.

* Признан Минюстом РФ «иноагентом».