Авторский кинематограф… в отсутствие автора

Все реже в конкурсных программах можно увидеть новаторское экспериментальное кино, исследующее возможности киноязыка.

В призовых листах, как правило, мейнстримные зрительские драмеди. Такие, например, как «Чистый лист» или «Филателия».

«Чистый лист» юной выпускницы ВГИКа Полины Кондратьевой, получивший главный приз фестиваля «Короче», — нежная, поэтичная девичья история взросления. Героиня фильма, своенравная сонграйтерша Рита (Полина Цыганова), обретает себя благодаря встрече со сверстницей Сашей — девочкой с ДЦП и ее мамой (Елена Лядова). Кино о больших страстях и чувствах самых обычных людей. Об инклюзии, которая не про помощь — про любовь. Для меня главной героиней фильма стала мама в исполнении Елены Лядовой. Она играет историю не про силу духа, подвиг преодоления, а про любовь вперемежку с отчаянием. Ее Татьяна не верит в светлое будущее для своего ребенка. И для себя. Она просто любит без меры Сашу и будет продолжать сворачивать горы… которые не свернуть. Кстати,

Другое дело, что даже такие симпатичные картины, как «Правила Филиппа» (фестиваль «Окно в Европу»), где в главной роли снимался молодой человек с синдромом дауна, авторы избегают погружения в реальные проблемы, скорее затрагивают их по касательной. Не дай бог, расстроить, перегрузить зрителя. Поэтому, когда оптимист Филипп, мечтающий стать баристой, теряет маму, он… просто в следующем кадре уже радостно варит кофе.

В призовом листе «Окна в Европу» — «Особенности национальной больницы» Станислава Светлова по последнему сценарию культового режиссера Александра Рогожкина. Если упаковать сюжет в одну фразу, то это любимая рогожкинская формула: «Что русскому хорошо — немцу смерть». Волонтер — молодой немец, случайно попавший в гигантскую Палату № 6 — неврологическую клинику. Блуждает по ее палатам и коридорам, знакомится с обитателями… пока не потеряет голову. То ли от любви к юной суициднице, «живущей на солнечной крыше», то ли от новой жизни, в которой без слова «шухер» и «наливай» — не выжить. Поэтому и пьет он с ужасом спирт: «За джентльмена Эсмера, не побоявшегося глубин». То есть постепенно чужой превращается в своего среди своих. Мир за пределами понимания оказывается родным… до боли. Фильм, сделанный с прицелом на народную любовь, с очевидным влиянием рогожкинского и балабановского кино. Но в сравнении с рогожкинскими картинами — очевидно проигрывающий, прежде всего — из-за вязкой, не держащей ритм режиссуры. Режиссер Станислав Светлов рассказывал перед показом, как смеялся до слез, читая сценарий. Самый доброжелательный, не слишком притязательный зритель, до отказа наполнивший кинозал в Выборге, смеялся мало. Если бы этот вполне себе милый, безвредный фильм попал в клинику главврачихи Мымры (Виктория Исакова), ему бы тотчас поставили диагноз: «синдром упущенных возможностей».

«Филателия» опытного режиссера Натальи Назаровой, получившая главный приз фестиваля «Окно в Европу», — тихое, скромное кино, в котором сказочный сюжет кажется утешением «для вечереющей души». О нежданной-негаданной любви филателистки хромоножки Яны, нечаянно нагрянувшей вместе с прибытием к северным берегам вальяжного морячка Пети. Сказочная история с проблесками нежной мелодрамы. Никаких попыток осмыслить происходящее вокруг — сегодняшнее кино призвано исключительно ублажать и радовать.

Под контролем

Контроль начинается на уровне заявок и завершается отказом в выдаче прокатного удостоверения. А надо еще пройти-просочиться сквозь сито экспертных жюри Минкульта и Фонда кино, в которых гарантированно «застрянет» не слишком благонравный проект. Редким птицам, долетевшим до съемок, могут обрубить крылья на выходе, не дав прокатки. Но и прокатное удостоверение — не спасение. Фильмы и сериалы, отобранные для фестивального конкурса, могут изъять в последний момент из опубликованной программы. Самое сложное начинается в момент «приемки». Вас могут попросить убрать «крамольные» моменты (однополые поцелуи или сцену насилия, как в «Одном маленьком ночном секрете»), мотивы, связанные с наркотиками, фразы, персонажей и самих актеров (сегодня для «запрещенных лиц» активно используют дипфейки. И узнать Данилу Козловского в ролях бабок-ёжек в «Летучем корабле» почти невозможно, тем более что его имени и в титрах нет).

«Фрау» Любови Мульменко (приз за сценарий фестиваля «Маяк»), картина о неслучившейся любви с Лизой Янковской и Вадиком Королевым в главных ролях, — после долгих раздумий продюсеров все же вышла в прокат. Однако на рекламу денег практически не было, и зритель о картине узнавал с трудом. А вот драма «Одним днем» талантливого режиссера Стаса Иванова («Немцы») так и не дошла до кинотеатров — лишь на KION появился его цифровой релиз. Вырвавшийся из провинциальной дыры Семен (Антон Васильев) позабыл-позабросил прошлое, звонит родителям редко, первую любовь перечеркнул. Потому что дел полон рот, семья, икру продает. Но тревожный звонок вынуждает его ехать домой… чтобы обрести себя настоящего.

Сценарий яркий, немного неровный. Написал его Дмитрий Соболев («Остров» Павла Лунгина, «20 сигарет»). Смотрела фильм давно, но актерские работы Антона Васильева и Антона Кузнецова не забыть. Вроде бы играют жирно, ярко, при этом убедительно. Ну и мой любимый оператор Батыр Моргачев, который в каждой картине руководствуется принципом Станиславского «Чем сегодня удивлять будем?». Изображение в его фильмах превращено в образ: провинция как карнавальный омут, из которого не выбраться. На фестивале «Окно в Европу» фильм получил спецприз жюри и приз критиков, тем более обидно, что фильм не вышел в прокат. «Одним днем» — кино для большого экрана. Однако в нынешней ситуации студии ищут безопасные «проходные» темы и проекты, чтобы проскочить экспертное жюри Минкульта или Фонда кино. Спасают мелодрамы, комедии, фантастика.

Новые осторожные

Стоит ли удивляться, что на смену «новым тихим» (так назвали режиссеров нулевых) пришли «новые осторожные». Сегодня рекомендуется осмотрительность в каждом шаге: что говорить, кого и как снимать, кому давать призы. Вот и выходит, что лучший режиссер фестиваля «Пилот» — Тимур Алпатов, снявший вторичный сериал «Противостояние», сильно уступающий оригинальному многосерийному фильму Семена Арановича с Андреем Болтневым и Олегом Басилашвили в главных ролях.

Во времена, когда сложно сочинять кино о насущных больных проблемах, кинематографисты уходят в частные темы и истории. Молодые авторы рассказывают о первой любви и своей «тревожной молодости». Зрелые вспоминают детство. Трогательная историческая мелодрама «Смотри на меня» Владимира Грамматикова — история его мамы, которая в послевоенном 1948-м, взяв детей и домашний скарб, в товарном вагоне через всю страну едет на встречу с мужем.

Роман Каримов в своем фильме «Затерянные», отмеченном наградами фестиваля «Окно в Европу», рассказывает притчу в духе «Парада планет» Абдрашитова и Миндадзе или «Города Зеро» Шахназарова — о потерявшихся в российской хтони представителях офисного планктона. Неровное, но искреннее кино про личный кризис и путешествие по метафизической провинции.

Эзоп нам друг

Как и в советские времена, на помощь авторам, повествующим о своих нынешних размышлениях и переживаниях, приходят эзопов язык и фантастика. Дебют «Контакты» Дмитрия Моисеева был показан на фестивале актуального кино «Маяк», потом на Пекинском международном киносмотре. Это жутковатый сай-фай с элементами боди-хоррора о том, как в начале 1980-х произошло столкновение с инопланетной цивилизацией. Над землей зависли гигантские шары, следом появились зеленые человечки — биопоги, прозванными одной сметливой старушкой Виталиками. И как это мирное вторжение оказалось проверкой на человечность человечества.

«Пришелец» Ивана Соснина, участник ММКФ, — безнадежная, снятая за очень скромные деньги фантастика, тоже про встречу с инопланетянами. Юную пришелицу встречает чудик Леха, из мусора свою башню сложивший на окраине уральской деревушки. Экологическая байка о добре и сочувствии, которое инопланетяне пытаются обнаружить в «земных краях».

Но эмпатия здесь оказывается дефицитом почище воды и ископаемых.

Антиутопия «Аквариум» Ильи Шагалова, ученика Кирилла Серебренникова, получила спецприз фестиваля «Короче». Сценарий написал драматург Дмитрий Константинов («Оттепель»). Герои Алексея Филимонова и Дарьи Урсуляк живут в стерильном кластере-аквариуме, где все друг другу улыбаются, но за любое слишком эмоциональное поведение жителей ссылают в закрытый Анклав, и там они исчезают бесследно.

Репрессий не было

Продюсеры опасаются запускать рискованные проекты. Диапазон «запрещенки» разрастается с каждым днем.

К запретным темам помимо ЛГБТ (объявлено экстремистским движением и запрещено в России), педофилии, домашнего насилия добавляется использование наркотиков (а это одна из любимых тем в криминальном кино и триллеров) и даже неблаголепное отношение к отечественной истории. Например, без объявления санкций практически наложено вето на тему репрессий. Актриса и режиссер-дебютант Маруся Фомина сняла фильм «СЛОН» о Соловецком лагере особого назначения. Это история о последнем свидании офицера Георгия Осоргина с женой Линой перед его гибелью в лагере на Соловках. Фильм объявили в программе фестиваля «Короче», но перед самым открытием он из нее бесследно исчез. Картина «За нашим домом сад» пропала из конкурса «Окно в Европу». Это попытка рефлексии первой чеченской кампании, переданная через оптику ребенка, для которого война — всего лишь игра.

Список «пропавших с радаров» картин растет. Окончательно лишены кинотеатрального проката эпохальная историческая поэма Сокурова «Сказка», лента «Один маленький ночной секрет» Наташи Мещаниновой — про домашнее насилие (тема из «раздражающих»).

На «новой полке» — фильмы ведущих театральных режиссеров, пришедших в кино. «Исчезнувший велосипедист» — дебют Юрия Муравицкого, фантасмагорическая экранизация задачки из учебника 5-го класса с Тимофеем Трибунцевым, Антоном Лапенко и уральскими актерами. «Последний» — драма Виктора Рыжакова, экранизация романа Виктора Астафьева «Прокляты и убиты» с Павлом Табаковым в главной роли. Из совсем недавно «изъятых картин» — «Рыжий», посвящение замечательному уральскому поэту, покончившему с собой в 26 лет. В этом случае причиной, скорее всего, послужило имя не поэта, а режиссера фильма Семена Серзина (по слухам, он в черном списке). До сих пор не вышел «Декабрь» Клима Шипенко о последних днях Сергея Есенина. А фильм Дмитрия Крымова «Все нормально» с Марией Смольниковой в главной роли об одной причудливой женщине, сочиняющей пространство своей личной жизни, сами продюсеры не выпускают — все равно прокатки им не видать.

Каждый запрет кинематографическое сообщество бурно (но тихо) обсуждает: «За что?»

Запуск фильма, сериала для кинокомпаний превратился в минное поле. Кандидатуру каждого актера рассматривают «на просвет»: не в черном ли списке, не подписал ли антивоенное письмо, достаточно ли лоялен? Проект, в который вложены огромные средства, может быть закрыт на полпути к экрану. Случаются и счастливые моменты, когда кого-то удается вычеркнуть из черного списка. И тогда актер снова получает право на работу. Особой радостью для многих стал приз Саше Бортич на фестивале «Новый сезон» за многосерийную мелодраму «Между нами химия». Она играет молодую женщину, которой выносят диагноз-приговор. Ее героине надо решить, с кем оставить своих детей. Работа удивительной достоверности и тонкости, без манипуляций и слезовыжимания. Огромный индустриальный зал «Розы Хутор» аплодировал Саше: и за работу, и за — как говорили в кулуарах — «отмену отмены».

Маяки в нашей гавани

Сегодня киноиндустрия практически полностью зависит от государства. Финансирование фильмов и сериалов идет из нескольких источников: Минкульт, Фонд кино, ИРИ. Онлайн-платформы, которые, как кажется, автономно производят свои проекты, зависят от госструктур или близких к ним корпораций: KION от МТС, «Кинопоиск» от «Яндекса», PREMIER от «Газпром-медиа», среди владельцев IVI — VK, ВТБ…

Есть у нас и независимый частный источник. Фонд развития современного кинематографа «Кинопрайм», финансируемый Романом Абрамовичем. Благодаря ему созданы лучшие российские картины последнего времени: пастельные «Каникулы» Анны Кузнецовой, черно-белая трагедия «Чума» Дмитрия Давыдова, подростковая ламбада на краю бездны — «Королевство» Татьяны Рахмановой, антиромком «Фрау» Любови Мульменко. Да и сам фестиваль актуального кино «Маяк», инициируемый «Кинопраймом», сегодня является самым сильным смотром актуального кино.

Это, например, изыскания кинорежиссера, а в прошлом писателя, математика, театрального постановщика Романа Михайлова. Без государственного участия, но с помощью продюсера Юлии Витязевой (зарабатывающей деньги на продаже фруктов), с 2022 года он снял семь полнометражных фильмов, и едва ли не каждый из них — участник разных фестивалей. Кажется, одну картину он зажигает от другой. На чистом энтузиазме у него снимаются и известные артисты, и дебютанты. Для съемок последних двух фильмов «Надо снимать фильмы о любви» и «Жар-птица» вся необыкновенная группа Михайлова отправилась в Индию. «Надо снимать фильмы о любви» — притча о том, как влюбленность мешала молодому актеру (Марк Эйдельштейн) сниматься в кино у Михайлова (фильм — участник ММКФ). «Жар-птица» открывала фестиваль «Короче». Это экспериментальное инди-кино, в котором михайловская киногруппа превращается в бродячий театр, разыгрывающий перед индийской детворой кукольный спектакль по мотивам живописной санскритской поэмы Калидасы «Шакунтала».

В конкурсе недавнего фестиваля «Окно в Европу» самыми дерзкими работами оказались картины дебютантов, снятые без госсредств. Приз за лучший дебют получила трагикомедия «Ровесник» Федора Кудрявцева с формулировкой «За путешествие в прошлое с надеждой на будущее». Прошлое в этом ярком, провокационном мокьюментари, как будто зафиксированное на осыпающиеся VHS-кассеты, явно переиграло настоящее. Кино как посвящение не пережившим девяностые. Но буквально на днях картина «Ровесник» исчезла из программы фестиваля «ГЭС-2».

В выборгском конкурсе запомнился и яркий дебют двадцатишестилетнего режиссера Кирилла Султанова «Наступит лето» (спецприз «За актерский ансамбль завтрашнего дня»). При всех шероховатостях, прежде всего драматургических, работа изобретательная, визуально придуманная, исследующая возможности нуара в современном кино. Фильм снят на средства, собранные продюсером Екатериной Голубевой-Польди.

Мне кажется, именно молодые авторы, безвозмездно влюбленные в кино, сегодня с азартом, изобретательностью, с привлечением новых технологий заняты поиском нового киноязыка. Они словно пробуют на вкус и цвет неожиданные формы, мечтают о кино как искусстве. Но даже в этом юном свежем кино есть ощущение внутренней выхолощенности. Они боятся внятно рассказанной истории, увлекаясь яркой облаткой, визуальными аттракционами. Они воспевают скрупулезность Германа, зацикленного на деталях, на «пуговицах», не учитывая, что вещная среда в его кино становилась выразителем человеческих чувств. Раскладывая в кадре реальность на фрагменты, Герман собирал из них — мир.

Если говорить о главной тенденции новейшего времени, я бы говорила даже не столько о цензуре, сколько об измельчании личности автора. На фестивале в Выборге мы вспоминали знаменитую ленинградскую киношколу. Какого масштаба художники работали на одной студии! Герман и Авербах, Асанова и Сокуров, Мельников, Аранович, Лопушанский, Аристов… В сложных подцензурных условиях застоя они ухитрялись размышлять о трагедии войны, говорить о частной жизни человека, о драме взросления, об истекающем времени. Но помимо внимания к простому человеку, экзистенциальному кризису обыденной жизни было еще нечто важное, их объединяющее — по точному замечанию кинокритика Сергея Добротворского, — «мировоззренческая позиция», стиль, сформулированный этической доминантой. Когда за перипетиями частной судьбы персонажа выстраивалась целостная нравственная картина мира.