Первая встреча президента Рейгана с Михаилом Горбачевым состоялась в Женеве 19–21 ноября 1985 г. Горбачев настолько понравился Рейгану, что во второй половине первого дня после встречи «один на один» у камина (вместе с переводчиками, конечно) Рейган предложил Горбачеву провести следующую встречу в Вашингтоне. А Горбачев тут же предложил третью встречу провести в Москве.

Но после этого отношения между нашими странами резко обострились. В Нью-Йорке 23 августа 1986 года был арестован сотрудник секретариата ООН Геннадий Захаров и обвинен в шпионаже. Так как у Захарова (как у сотрудника ООН) не было дипломатического иммунитета, это грозило серьезными последствиями. Вскоре после этого в Москве был арестован американский корреспондент Николас Данилофф, также обвиненный в шпионаже. Дипломатического иммунитета у Данилоффа тоже не было. При таких обстоятельствах проводить следующий саммит стало очень проблематичным.

Для разрядки обстановки 12 сентября 1986 г. в Вашингтон прилетел министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе со своим переводчиком Павлом Палажченко. От имени Горбачева Шеварднадзе предложил американскому госсекретарю Шульцу провести встречу двух руководителей в ближайшем будущем — в Лондоне или Рейкьявике. Я был американским переводчиком на этой встрече. Когда Шеварднадзе упомянул Рейкьявик, у него была улыбка на лице, и мне показалось, что он шутит. Все-таки — Рейкьявик? Но Палажченко это перевел без улыбки, и мне показалось, что он не понял шутки начальника. Но несколько лет спустя помощник Шеварднадзе объяснил мне, что такой вариант был с самого начала запланирован. Во всяком случае, Шульцу этот вариант понравился из-за того, согласно его мемуарам, что в Рейкьявике можно было бы гораздо спокойнее провести такую встречу, чем в Лондоне. Далее Горбачев предложил провести встречу 10–12 октября. Шульц это порекомендовал Рейгану, который, как правило, соглашался с рекомендациями своего госсекретаря.

После долгих и сложных переговоров к 30 сентября Захаров и Данилофф были освобождены, и дорога была открыта для саммита в Рейкьявике. Была только одна проблема — как правило, нормальная подготовка саммита требует достаточно много времени, чтобы все позиции каждой стороны были ясно определены. А в данном случае такого времени не было, что и сказалось впоследствии на итогах встречи.

Одним положительным результатом встречи в Рейкьявике была договоренность об основе договора о сокращении ракет средней и меньшей дальности (по-английски — INF). Это произошло неожиданно. Горбачев предложил вариант сокращения, который не совпадал с позицией американской и натовской сторон.

Мне показалось, что Шульц ошибся. Но, согласно его мемуарам, он не ошибся, а решил, что это неплохой вариант, отвечающий интересам обеих сторон. Во всяком случае, Рейган, не сомневаясь в компетенции Шульца, согласился. После этого во время перерыва пошли звонки американским союзникам, осведомляющие их об этой неожиданной договоренности.

К сожалению, с другими видами ядерных вооружений — стратегическими баллистическими ракетами, крылатыми ракетами, бомбардировщиками — было гораздо сложнее. Совместные американо-советские рабочие группы работали всю ночь над достижением договоренности по этим вопросам, но в итоге каждая сторона представила на рассмотрение Рейгану и Горбачеву свои (не одинаковые) позиции. Но все эти пункты были настолько технически сложные, что Рейгану и Горбачеву показалось, что они совпадают, и они с восторгом начали говорить о том, что смогут встретиться через десять лет и объявить о полной ликвидации всех ядерных вооружений.

Но тут была одна загвоздка. Горбачев требовал, чтобы американская сторона сократила работу по СОИ (Стратегической оборонной инициативе, по-английски — SDI), т.е. программе размещения противоракетных средств в космосе, которую Рейган считал ключевой для решения вопроса гонки вооружений, и он на это согласиться не мог. На этой негативной ноте встреча закончилась, о чем свидетельствовала фотография на обложке журнала Time c печальными Рейганом и Горбачевым и моим коллегой Павлом Палажченко между ними при выходе из дома переговоров.

Но, несмотря на такое завершение рейкьявикского саммита, основа договора о ракетах средней и меньшей дальности была заложена, и отношения между Рейганом и Горбачевым оставались дружественными. В 1987 году был саммит в Вашингтоне, в 1988 году саммит в Москве и в конце 1988 года последняя встреча в Нью-Йорке во время Генеральной ассамблеи ООН.

Хорошие были тогда отношения между нашими странами. Можно надеяться, что когда-нибудь они снова станут такими.

Дмитрий Заречняк